Лилия Бигеева из Днепропетровска всю жизнь собирает маски

Если большинство из нас знаменитый фильм «Маска» с Джимом Керри в главной роли воспринимают как выдумку чистейшей воды, то жительница Днепропетровска Лилия Бигеева готова увидеть в нем и много реалистичного. По ее мнению, маска способна открыть в своем владельце те эмоции и способности, о которых он, возможно, и не догадывается. Что ж, Лилия Искандеровна знает толк в масках. И не только потому, что коллекционирует их — для нее маски являются частью мировой культуры, средством самовыражения, мостиками между прошлым и будущим. А еще — непременными атрибутами преобразований и чудес, потребность в которых существовала во все времена и особенно ныне.

— Лилия Искандеровна, почти каждый из нас в детстве надевал маски на новогодних утренниках, на днях рождения. А вот вы, судя по раритетам вашей коллекции, не выбросили эти милые артефакты вашего детства. И вообще начали собирать маски. Почему?

— Нужно сказать, что наш дом — это территория, где многое сохранено от предыдущих поколений. Я не расстаюсь с вещами, которые когда-либо подарили радость, будь это концертное платье десятилетней давности или надеванная в детстве маска. К тому же мне всегда были интересны традиции и обычаи народов мира — например, как воспитываются дети, организовываются праздники, зачастую немыслимые без перевоплощений с использованием масок. Они — часть мировой культуры.

— А не преувеличиваете ли вы роль этих искусственных личин — всего лишь кусочков бумаги, пластика, резины?

— Не думаю. Маска, присутствующая в жизни многих народов, и по сей день является объектом творчества, предметом, вобравшим в себя глубинный философский смысл. И это действительно так, хотя на бытовом уровне люди воспринимают ее более приземленно — как штрих к карнавальному костюму, часть создаваемого образа — лисички-сестрички или Франкенштейна, кто в кого предпочитает перевоплощаться.

— Кстати, о лисичках. Среди раритетов вашей коллекции – в основном маски зверушек. Что, в середине прошлого века не находилось иных героев для материализации?

— Отчего же? Самые старые маски в моей коллекции — как раз не зверушки, а бабушка-«корябушка», как звали мы эту маску в детстве. А ведь она не очень проста для ношения. Она тяжелая, потому что сделана из папье-маше. Существовавшая тогда технология производства масок предусматривала изготовление болванки, на которую наносилось несколько слоев бумаги или марли. Они высыхали, приобретая твердость, тогда казавшуюся даже монументальной. В моей коллекции есть еще несколько масок, изготовленных в этой технике. Ну а что касается обилия зверушек… Думаю, что это можно объяснить не только симпатией детей, воспитывающихся на сказках о животных, к милым зверушкам, но и, мягко говоря, особенностями того времени. Моя мама рассказывала мне о том, как она со сверстниками готовилась к новогодним представлениям в Мелитопольском дворце пионеров, где занималась в балетной студии. Ребята сами делали маски, потому что купить их в послевоенное время было невозможно. И каждая маска проходила проверку на идеологическое соответствие. Руководители дворца лично проверяли, не допустили ли ребята какой-либо вольности. Понятно, что мастера предпочитали не рисковать и творили в основном милых безобидных зверушек. В свете того идеологического мракобесия, думается, и невинная маска Айболита, которая есть в моей коллекции, была бы забракована как чуждая советскому народу. Ведь в то время как раз «народ осудил своих врагов — врачей». Было такое известное дело врачей…

— Не ошибусь, если предположу, что любовь к праздникам, умение их организовать проистекают у вас из семейных традиций?

— Наш дом был всегда открыт для гостей, и Новый год не был исключением. Мама с папой организовывали для друзей, коллег веселые праздники с переодеваниями, розыгрышами. Я с братом и сестрой на равных участвовали в представлениях. Теперь подобные праздники, но только на Рождество, я организовываю у себя дома для своих друзей, среди которых немало творческих личностей — музыкантов, поэтов и своих учеников из Днепропетровской городской музыкальной школы №2, где преподаю в классе скрипки и руковожу оркестром. В наших играх, перевоплощениях участвуют и бабушка-«корябушка», и Айболит, и зверушки, и монстры — в общем, все члены моего коллекционного сообщества. Помню, как в один из праздников маска бабушки выпала моему брату, который должен был поздравить всех наших гостей. Гнусавым старческим голосом он пожелал всем хороших анализов. До этого я не подозревала в брате таланта перевоплощения. Вот что с ним сделала наша «корябушка».

— Вы говорите о масках, как о живых существах…

— Я просто очень хорошо отношусь к вещам, которые мне интересны и дороги. Но вы уже поняли, что я не из тех владельцев коллекций, которые чахнут над своими драгоценностями. Скорее, я могу сравнить себя с хозяином библиотеки, с радостью раздающим книги и желающим, чтобы их прочитало как можно большее количество людей. Однажды я купила маски для своего оркестра. Мне подумалось, что они соответствуют произведению, которое мы готовили на новогодний концерт в музыкальной школе. Как-то я подарила серию масок героев сказки «Чиполлино» воспитанникам детского дома. Надеюсь, что мой подарок не пылится на полке, что ребята поставили пьесу, и мой подарок помог им перевоплотиться в персонажей этого произведения.

— Получается, вы собираете маски всю свою жизнь. Были ли периоды расцвета масок?

— Думаю, что это конец 50-х — начало 60-х годов — время оттепели, эмоционального подъема, духовного развития, творческого ренессанса. Тогда, кстати, вышел фильм Эльдара Рязанова «Карнавальная ночь», который развенчал ретроградство и бюрократию в культуре и дал понять: в жизни должно быть место не только подвигам, но и праздникам. Тогда же советская индустрия праздников начала потихонечку производить маски. Сначала монументальные, как многое, что создавалось в СССР, потом, с развитием технологий, — более изящные и удобные в использовании: из прессованного картона, ткани, бумаги. Позже появились пластиковые маски.

— Их производили фабрики игрушек?

— Думаю, что да. У меня есть маски, выпущенные и в Вильнюсе, и в Свердловске, и в других городах. Их, кстати, производила и фабрика развивающих игр, созданная при Академии педагогических наук СССР. Серия героев «Чиполлино» — как раз оттуда.

— Что можете сказать о современных масках?

— То, что прогресс сказался и на них, выполненных из латекса и не нуждающихся в креплениях типа резинки, с помощью которых мы удерживали на своих головушках старые добрые маски. Скажу еще, что современные маски — это не лисички и зайчики из моего детства, а упыри и монстры. Впрочем, не так давно я встретила и добрую маску — привидение Каспер — и не могла отказать себе в удовольствии приобрести ее. Маски приходят к нам из Китая, который мгновенно реагирует на спрос, и отражают нынешние предпочтения жителей планеты, читающих иные книги, чем мы — если вообще читающих, смотрящих иные фильмы. Отсюда и новые герои, и новые лица… Хорошо это или плохо?.. Да вправе ли я вообще задавать этот вопрос? Еще несколько лет назад в нашей стране едва ли слышали о таком дне, как Хэллоуин. Ныне он в почете у молодежи, и мне даже приходилось давать ребятам маски, соответствующие тематике этого праздника.

— Любят ли ваши дети маски так, как любите их вы?

— Скажем так: мои две дочери и сын уважают и разделяют мое увлечение. Не так давно старшая дочь привезла мне в подарок из Италии, где была на гастролях, аутентичные маски.

— Кстати, приходилось ли вам бывать на Венецианском фестивале?

— Нет, к сожалению, хотя читала о нем много. И то, что узнала, добавило еще больше симпатии к предмету моего увлечения. Там маски служили равенству и помогали сблизиться тем, кто вне карнавала не мог и мечтать об этом.

— В общем, маски как символ демократии. А выпускаются ли они в нашей стране?

— Я не встречала маски, которые были бы произведены в Украине и изображали национальных персонажей. Между тем наша самобытная культура, традиции проведения праздников и их содержание достойны того, чтобы праздничная индустрия обратила внимание и на маски.

— Сегодня наступило время иных масок — балаклав. До праздника ли людям?

— Уверена, что да. Пусть люди воспринимают его по разному — и как эмоциональную разрядку, и как отдушину в суровом бытие, и как привал после боя, и как предвестник будущей счастливой жизни. Праздник нужен. И он обязательно состоится.