Мальта. Есть ли жизнь на Мальте?

Остров между Сицилией и Тунисом

Верно, что на мизерных 316 квадратных километрах Мальты вероятность встречи со шведом, французом, русским, чехом и особенно итальянцем (потому что Италия — в часе езды на моторной лодке) и англичанином (независимость от Британии страна получила лишь в 1962 году) равна вероятности встречи с одним из 358 тысяч мальтийцев. Также верно, что этот архипелаг, в котором лишь два острова — обитаемые, не похож на обычные курорты, с отлогими песчаными бухточками и заискивающим персоналом отелей all-inclusive. Мальта прекрасна своим безразличием. Вы можете никогда ее не полюбить — заискивать перед вами она точно не собирается. Здесь дорого; местная лира равна двум с половиной долларам, и уровень цен соответствующий (страна не собирается вступать в Евросоюз). Справедливо будет сказать, что количество звездочек на отеле стоит делить на два, чтобы представить уровень комфорта. Может быть, душные ночи не дадут вам выспаться, камни не подарят телу комфорт, а традиционное осьминожье рагу в чесночном соусе обречет на трехдневную необоримую жажду. Скорее всего, так оно и будет. Возникает вопрос: зачем вообще нужен такой отдых?

Можно, конечно, сесть на один из катеров, переправляющих туристов к песчаным отмелям на необитаемом острове, и стать частью плотного лежбища; но для этого есть более дешевые и податливые Турция с Египтом.

Правда в том, что Мальта не для купальщиков — для пловцов. Здесь спускаются к морю в одиночестве, по камням, и, оттолкнувшись от валуна, плывут на закат. А отплыв достаточно далеко, оглядываются на этот поток лавы древнего вулкана, застывшей на поверхности Средиземного моря. Так можно почувствовать странное время Мальты, когда голубое небо, не тронутое ни единым облаком, и не тронутое пеной голубое море образуют вокруг острова, как вокруг драгоценного камня, хрустальную сферу вечности без дней и летоисчисления; так же атмосфера хранит Землю.

Еще одна причина побывать здесь — увидеть мальтийцев. 97% населения — ревностные католики, возможно, последние околдованные догмами католицизма, как магией. Разница между католическим воспитанием мальтийца и итальянца проступила во всей очевидности, когда в мой отель заселилась команда итальянских футболистов-юниоров. Обедая в ресторане, итальянцы свистели вслед проходящим девчонкам, гостиничный бассейн превратили в место соревнований по картинному нырянию, а друг к другу в комнаты заваливались голыми и с боевым криком: “Amore mio!” Тем же вечером парочка их ровесников-мальтийцев молча пила пиво за стойкой бара «Гадкий койот» с пляшущими на стойке официантками-болгарками: их взгляд был прикован к девушкам, но мальчишки не позволяли никак себя обнаружить — ни разговором, ни жестами. Если им нужно было что-то друг другу сказать — шептали на ухо.

Пристальный взгляд мальтийца — особенно молодого — вы часто поймаете на себе. Вы можете прочесть в нем спокойное любопытство, но всегда увидите пусть прозрачную и все же неодолимую стену, разделяющую вас. Их глазам приходится видеть много туристов со всеми их причудами; изучая их, они если и соблазняются открытостью поведения, со вздохом возвращаются к предначертанному им пути, сохраняя собственную верность католическому воспитанию. Они напоминают тех любопытных новорожденных крабиков, которые приходили на закате на мой пирс, заглядывали в сумку и ботинки, но никогда не пытались забраться внутрь и при малейшем моем телодвижении потешно отскакивали назад. Эта упрямая верность под мальтийским крестом уникальна в современном христианском мире; видя многочисленные следы — свидетельства древности этой цивилизации — византийские и готические храмы, раннехристианские порты с гигантскими каменными воротами для галеонов и гигантские статуи Христа и Девы Марии, распростершие руки с утесов необитаемых островов, понимаешь, что и вправду имеешь дело с Орденом. Ибо только рыцари, скрепившие свой союз клятвой, могли бы пронести верность ей через три тысячелетия и стольких завоевателей. Эти люди и их каменный остров заставляют пережить чувство, редкое в наши дни и оттого особенно ценное: не симпатию, влечение или любовь — уважение. Гранитное, стремящееся в небеса вслед за мачтами яхт, шпилями храмов и ладонями каменных святых.

Алексей Васильев | 05 августа 2002

www.afisha-mir.ru