Нашему земляку присвоен статус члена-корреспондента Национальной академии искусств Украины

И на то есть свои причины: незадолго до этого дня художественному руководителю русской драмы, народному артисту Украины Жану Мельникову был присвоен почетный статус члена-корреспондента Национальной академии искусств Украины.

Это событие, сколь бы важным и значимым оно ни было, ни в коей степени не может заставить его «виновника» спокойно почивать на лаврах. Каждый день всем своим существом Жан Александрович не устает доказывать: его театр, который для него давно стал синонимом самой жизни, продолжается. В воскресенье, 31 марта, на сцене театра им. М.Горького Жана Мельникова можно будет в который раз увидеть в роли помещика Мамаева в комедии «На всякого мудреца довольно простоты».

- Жан Александрович, что есть для вас сегодня современное театральное искусство?

- Я уверен, что театральный спектакль нужно смотреть так же, как слушать симфоническую музыку или вникать в полотно художника – внимательно и терпеливо. На спектакле – так же, как и на концерте, мне гораздо более дороги не ассоциативные всплески аплодисментов, а обдуманная реакция публики. Независимо от того или иного жанра, постановка должна нести определенную смысловую нагрузку. И сохранять Человека в человеке. Ведь это так важно – всегда оставаться Человеком, независимо от того, какими бы звездами не осыпала нас жизнь, какие бы испытания она не уготовила нам.

Я вырос без отца – он погиб на фронте, моим первым «университетом» была улица. А позже главную роль в моей жизни сыграл, разумеется, театр. Поскольку те более 150 ролей, которые я сыграл, были, в основном, положительные, мне всегда было очень важно то послевкусие, которое останется у зрителей после просмотра того или иного спектакля – тем более это стало важно, когда я занялся режиссурой. Для меня очень дорог образ Тевье-молочника в трагикомедии «Мир дому твоему». Я вспоминаю свое послевоенное детство и тот еврейский борщ, которым меня угощали соседи по коммуналке... Много лет спустя мне захотелось рассказать людям на языке театра историю о вечно гонимом человеке - независимо от его национальности и вероисповедания. Еще одна знаковая для меня работа – это Иван в «Иване и Мадонне». У автора пьесы в финале он умирает, а я нашел ход, как оставить его живым. Ну и конечно, король Лир из одноименной постановки, который так страдает из-за раскола его государства...

Этот спектакль я очень хочу восстановить – считаю, он нужен сегодняшнему зрителю.

- Скажите, а что вас, человека с огромным жизненным опытом, сегодня может удивить, обрадовать?

- Человечность. А радоваться в полной мере я буду тогда, когда не буду видеть на улицах людей с протянутой рукой. Я очень хочу, чтобы в нашей стране было больше великодушия. Как я отношусь к тем, кто уезжает отсюда? Думаю, никакие деньги не заменят собой то место, где ты родился. И у меня было в свое время огромное желание побывать в других краях. Когда увидел Москву, Питер, Прибалтику, – ничего не мог с собой поделать: только бы прилететь туда, только бы одной ногой ступить на ту землю – и обратно в самолет! Так изголодался по культуре... Но душой я уже сросся со своим родным Днепропетровском. Кстати, я пока еще так и не успел побывать во Франции - возможно, когда-нибудь осуществлю эту поездку...

- Какие качества в людях вы категорически не воспринимаете?

- Думаю, самое страшное – это двуличие. Сталкиваюсь с этим, к сожалению, постоянно. В силу своей профессии мне приходится быть психологом. Да, приспосабливаться в какой-то степени надо: если идет дождь, то почему бы не раскрыть зонт? Но бывают в жизни случаи, когда лучше сразу отрубить – наотмашь...

- Жан Александрович, а музыку вы писать продолжаете?

- Бывает – когда есть вдохновение. Могу даже ночью встать и сесть за фортепиано. Музыка приходит ко мне обычно тогда, когда есть гармония с самим собой. Больше всего люблю блюз и романсы. Как отношусь к идее издать свою музыку на отдельном диске? Так ведь тут нужна раскрутка – я не готов этим заниматься. Гораздо больше сейчас меня занимает такой проект, как создание при нашем театре студии для одаренной молодежи. Именно благодаря ей в театр смогла бы поступать свежая «донорская» кровь. А значит, театр будет продолжать жить.