Алексей Пертин: мы намерены оспорить приватизацию "Криворожстали"

Все эти решения непосредственно касаются "Смарт холдинга" предпринимателя Вадима Новинского. О том, как компания намерена бороться за свои активы и что нового намерена приобрести, специальному корреспонденту Ъ рассказал генеральный директор "Смарт холдинга" АЛЕКСЕЙ ПЕРТИН.

– Недавно Минпромполитики сообщило о предотвращении попытки кредиторов Криворожского горно-обогатительного комбината окисленных руд незаконно получить в собственность часть предприятия. Среди них и компания "Криворожаглострой", близкая к "Смарт холдингу". Как вы прокомментируете происходящее?

– Действительно, мы с российской корпорацией "Металлоинвест" рассматривали КГОКОР как потенциально интересный для нас актив. Напомню, что КГОКОР простаивает уже 20 лет. Мы предложили государству создать совместное предприятие по его развитию и вложить в него со своей стороны $40 млн. Если бы мы пошли по этому пути развития, то уже сейчас могли бы считать дни до запуска. Этот объект начал бы зарабатывать деньги, были бы созданы рабочие места. Мне кажется, что каждый раз, когда доходит до реальных вариантов запуска КГОКОРа, сразу вмешивается некая третья сила, и процесс останавливается. Что касается продажи за долги части имущества КГОКОРа, то мне нечего комментировать.

Долги "Криворожаглостроя" были сформированы еще в конце 90-х годов за строительные работы, которые он там провел. До сих пор этот долг в полном объеме не погашен.

– О какой сумме идет речь? – Там небольшая сумма – порядка 7 млн грн. Эта задолженность образовалась, когда мы еще даже не владели компанией.

– И все же, как вы относитесь к заявлениям правительства о том, что вы, как один из кредиторов, хотели забрать активы КГОКОРа?

– Мне трудно комментировать этот вопрос, так как к тем процессам, которые там сейчас происходят, мы не имеем отношения. Единственный выход для государства мы видим в запуске этого объекта через наше совместное предприятие. СП не имело бы контрольного пакета, было бы значительно ограничено в правах.

Такой механизм дал бы возможность сформировать стоимость КГОКОРа как работающего объекта, а не как сейчас – недостроенного. Стоимость доли государства повысилась, и оно в любой момент могло бы ее продать – как нам, так и третьей стороне.

– Что тогда мешает реализации этого проекта? – Фонд госимущества в 2007 году отказался утвердить ранее согласованный с ним устав компании, что не позволило завершить процесс ввода в строй КГОКОРа.

– Можно ли говорить о вашем конфликте с ArcelorMittal относительно КГОКОРа?

– В случае с КГОКОРом это вряд ли можно назвать конфликтом. Но нас беспокоит ситуация, сложившаяся вокруг "Криворожстали". Мы намерены оспорить в суде результаты приватизации этого предприятия. На конкурсе по его продаже мы были третьими. А Mittal и Arcelor были, соответственно, первым и вторым. Но теперь это единая компания.

По итогам конкурса победителем были взяты определенные инвестиционные обязательства. Та цена, которую мы предложили, была сформирована с учетом необходимости выполнения этих обязательств. Теперь государство пересматривает инвестиционные обязательства по этому комбинату.

Соответствующие документы уже подписаны между Фондом госимущества и ArcelorMittal. Мы считаем, что таким образом нарушается принцип честной конкуренции и конкурс 2005 года необходимо признать недействительным. Иск по этому поводу мы готовы подать хоть сегодня, но пока не получили поддержки правительства в этом вопросе. Мы не хотим ввязываться в политику, поэтому отложили подачу иска до завершения президентских выборов.

– Почему вы считаете, что ваши права были нарушены?

– Потому что получается, что можно подписать нереальную программу, а потом договориться и сдвинуть сроки ее выполнения. Кстати, мы проанализировали выполнение инвестиционных обязательств ArcelorMittal в Чехии и в Казахстане и убедились, что аналогичные действия эта корпорация совершала и в этих странах. То есть она довольно часто таким образом заходит на новые рынки: берет на себя обязательства, а затем пытается их изменить.

– Чего вы намерены добиться в суде?

– Мы вернем завод государству.

– Но ведь тогда скажут, что вы сделали это в ответ на реприватизацию принадлежащего вам Балаклавского рудоуправления.

– Почему? Разве в наших действиях нет логики? Мы участвовали в конкурсе с учетом определенных инвестиционных обязательств. Цена ведь складывается не только исходя из стоимости на момент продажи, но и с учетом возможности выполнения инвестиционных обязательств. В результате после конкурса они были изменены. К тому же первые два участника – Mittal и Arcelor – объединились.

– При чем здесь Arcelor? В конкурсе участвовал ИСД.

– Это был консорциум Arcelor и ИСД. Причем Arcelor был основным акционером объединения. И мы, кстати, не единственные, кто имеет претензии к ArcelorMittal в Украине. Есть иск Запорожского завода ферросплавов, который требует, чтобы это предприятие покупало его продукцию.

– Что вы думаете по поводу этого иска?

– Он справедливый. Потому что, когда есть контракт, в котором указаны определенные объемы и цены, заявлять "Я не буду выполнять этот контракт" – нехорошо. Это создает прецедент для всего остального рынка.

– А какова ваша позиция по решению суда о признании незаконной приватизации Балаклавского рудоуправления?

– Мы считаем, что создан опасный прецедент. Есть постановление Верховной рады от 13 января 2005 года, и если оно, как решил суд, не является частью законодательства, а носит лишь рекомендательный характер, то мне вообще сложно что-либо комментировать. Мы инвестировали в это предприятие достаточно много, для чего провели ряд допэмиссий, поэтому этот объект в любом случае останется в зоне нашего влияния. Фонд госимущества поддерживает нашу позицию, потому что мы ничего не изобретали. Все происходило в рамках тех процедур и нормативных актов, которые действовали на момент проведения конкурса.

– Не видите ли вы за инициативой Генпрокуратуры чьего-либо коммерческого интереса?

– Я не думаю, что здесь могут быть какие-то бизнес-интересы. С момента нашего прихода в компанию ее уставный капитал увеличился со 103 млн до 424 млн грн. Эти инвестиции в развитие Балаклавы позволят нам сохранить контроль над предприятием.

– Как вы относитесь к намерению правительства предоставить льготы металлургическим компаниям, не имеющим своего сырья?

– Эта идея не нова, ее часто рассматривают компании, которые не развивают свои месторождения. Но все они – то есть ИСД, ММК им. Ильича и "Запорожсталь" – давным-давно имеют лицензии на разработку железорудных месторождений. У каждого из этих предприятий есть лицензии, в том числе совместные.

На пике повышения цен на металл на рынке у них была возможность заниматься разработкой месторождений и инвестировать в добычу собственного сырья. Однако они этого не сделали. Поэтому, скорее всего, это больше политическое заявление, которое говорит о поддержке правительством собственников определенных предприятий.

Появление лишних ГОКов не добавит стоимости продукции наших меткомбинатов. Есть золотое правило металлургии: чем выше передел, тем больше добавленная стоимость, тем большую пользу это приносит экономике страны. Здесь это вполне логичное правило нарушено.

– Сохраняете ли вы интерес к болгарскому металлургическому комбинату "Кремиковцы"?

– Уже нет. В свое время мы встречались с болгарским правительством, сделали предложение владельцам бондов. Акцент делался в первую очередь на запуск комбината и реструктуризацию его долгов, что позволило бы в достаточно короткий срок возобновить производство и сохранить рабочие места. Но финансовые интересы владельцев бондов перевесили – они посчитали, что, разрезав предприятие на куски, заработают намного больше.

– О кризисе часто говорят как о времени, когда можно купить что-либо дешевле. Намерены ли вы что-то приобрести в этой связи?

– Кризис, конечно, время возможностей, но есть и другая его составляющая. В этот период у всех намного меньше ресурсов, денег. Поэтому часто желания не совпадают с возможностями.

Тем не менее нам повезло. Год назад мы определили, какие направления развития бизнеса являются для нас ключевыми. Фактически мы очень сильно зависели и до сих пор зависим от металлургического бизнеса. Но, как мы знаем, он подвержен цикличным колебаниям.

Поэтому было принято решение развивать другие отрасли, которые бы сглаживали пики в металлургии. Мы решили, что будем рассматривать возможности для развития ритейла. И недавняя наша сделка по "Амстору" – начало движения по этому пути.

Хотим создать на его базе крупного игрока национального масштаба в ритейле. Я провел встречи с собственниками всех крупнейших сетей, представленных в Украине. В итоге мы решили, что лучшей стартовой площадкой для развития этого направления будет "Амстор".

– Расскажите подробнее о сделке по покупке "Амстора"?

– Поскольку в настоящий момент происходит консолидация активов в рамках группы, все наши приобретения должны быть одобрены Антимонопольным комитетом. После завершения сделки наш пакет будет в пределах 70%. Остальная доля будет сосредоточена в руках двух прежних акционеров сети. В принципе, в текущей работе "Амстора" мы будем активно участвовать, так как компании необходимо возвращать доверие покупателей и поставщиков. Именно это станет главной целью управленческой команды "Амстора" в ближайшей перспективе.

– Соответствует ли действительности информация о том, что сумма долга перед кредиторами составляет порядка $250 млн?

– Да, где-то в этих пределах. Мы уже провели предварительные переговоры с крупными банками и планируем реструктуризовать задолженность по кредитам.

– Завершилась ли проверка "Амстора" правоохранительными органами?

– Проблемы с правоохранительными органами не способны добавить стабильности ни одному бизнесу. Но ситуация благополучно разрешилась. Это момент из прошлого, который мы преодолели и должны двигаться вперед.

– С кем еще вы вели переговоры о покупке сети?

– Например, с группой "Реал", "Великой кишеней", "Фуршетом", "Фоззи-групп". Со всеми, кто входит в топ-10 розничных сетей, мы провели предварительные встречи.

– Намерены ли возвращаться к ним и покупать другие сети?

– Все может быть. Однако прежде всего необходимо улучшить ситуацию в "Амсторе". Для этого мы должны будем сократить просроченную задолженность, договориться с кредиторами о реструктуризации остального долга, добиться увеличения оборота, повысить лояльность покупателей.

Затем мы намерены увеличить количество торговых точек. "Амстор" пока сложно назвать национальным оператором, у него отсутствуют магазины в ряде крупных городов. И мы планируем развивать его в Днепропетровске, Львове, Харькове и, конечно, в Киеве.